10.08.2016[Stardust]

Gia Carangi: между адом и раем

Gia Carangi: между адом и раем

Ее похороны прошли незаметно в окружении самых близких родственников. Пресса хранила гробовое молчание, будто не было вовсе ее ослепительного триумфа, восторженных отзывов, баснословных гонораров и толпы льстецов, называвших себя ее друзьями. Похоронная контора посоветовала гроб не открывать, уж больно разительным был контраст между глянцевой красотой с обложек и обезображенным болезнью телом молодой еще женщины. Так закончилась история жизни одной из первых супермоделей, но увы не последней жрицы моды, принесшей себя на алтарь слишком рано пришедшей славы. Хотя, как уверял позже один из инсайдеров, «… там было много девушек, ставших жертвами тех времен – ночной разгульной жизни, дьявольских вечеринок в Студии 54, безудержного сексуального влечения. Они принимали слишком много кокса, и он убивал их красоту, но не думаю, что Джия была одной из них. Думаю, она стала жертвой самой себя».

Джия Каранджи родилась в Филадельфии в 1960-м, в семье итальянского ресторатора Джозефа Каранджи и англичанки с ирландскими и валлийскими корнями Кэтлин. Она была единственной девочкой и самым младшим ребенком среди троих детей. В 1971 году ее мать оставила семью ради повторного брака, что по всей видимости стало настоящей трагедией для ребенка и оказало разрушительное действие на ее дальнейшую судьбу.
Волею случая на девочку обратил внимание фотограф, снимавший в одном из ресторанов ее отца. Он сделал с ней несколько сессий для рекламных объявлений в Филадельфии. И чудо произошло — на нее обратили внимание. В 1978 Джия подписывает свой первый контракт с агентством «Вильгельмина», владелица которого Вильгельмина Купер становиться ее наставником, не переставая восхищаться ее «сказочно податливым лицом». В том же году юная модель переезжает в Нью-Йорк и сразу же позирует для Vogue перед объективом камеры Криса фон Вангенхайма.

Во время съемки Джиа знакомится с эффектной блондинкой, одной из лучших визажисток Нью-Йорка того времени, Сэнди Линтер. Между ними мгновенно вспыхивают чувства, несмотря на традиционные пристрастия Сэнди. В тот же день наблюдательный Вангенхайм предлагает им сняться обнаженными. Этот провокационный снимок станет одним из лучших в карьере модели, а между Сэнди и Джией установятся сложные эмоциональные отношения. «Она посылала мне цветы, она ухаживала за мной, и в этом она была восхитительна», — вспоминала Сэнди Линтер.
К слову, Джия никогда не испытывала сомнений по поводу своей сексуальной ориентации. Уже в подростковом возрасте она понимала, что ее привлекают исключительно женщины. Как утверждал ее биограф Стивен Фрайд: «… она была чистейшей лесбиянкой, которых я когда-либо встречал», «… она просто любила женщин и западала на них, невзирая на то были они геями или нет». Со слов Фрайда ее первой любовью была миниатюрная блондинка Шарон Беверли, с которой Джиа познакомилась в гей-клубе в Филадельфии. Хотя Беверли, как и Линтер была гетеросексуальной, их связывали возвышенные чувства, которые Джиа описала в своем дневнике: «…когда она целует меня я чувствую дыхание всех четырех ветров».

В конце 70-х карьера Джии на подъеме. Она становится одной их самых востребованных моделей в мире. Работа с лучшими фотографами, разъезды, новые знакомства, хорошие деньги. Только в течение пяти месяцев 1979 года Джиа появлялась на обложках британского, французского и американского «Vogue», а также дважды на обложке американского «Cosmopolitan». Обложка «Cosmopolitan», на которой Джиа Каранджи позировала в жёлтом купальнике, была названа лучшей за всю ее карьеру. Ценители считали фигуру и манеру поведения Каранджи очень чувственной, в отличие от застенчивых моделей того времени. К тому же Джиа была шатенкой, что было нетипично и свежо для мира моды тех лет, в котором царствовали блондинки.

Доходы модели достигли $100 000 в год, и некоторые агенты прогнозировали, что он возрастет до полумиллиона. Однако, судьба распорядилась иначе. Фотографы стали обращать внимание на импульсивное, непредсказуемое поведение Джии на площадке. Порой она могла отказаться от съемки придравшись к прическе, которая ее не устраивала. Поначалу ее капризы списывали на высокие гонорары и популярность, однако со временем всем стало ясно, что такое поведение результат наркотической зависимости.

Ранняя слава, деньги и одиночество (у Джии никак не складывалась личная жизнь) привели к катастрофе. Начав с марихуаны в веселой компании сверстников, Джия очень быстро пристрастилась к тяжелым наркотикам. Частые визиты в популярные ночные клубы Нью-Йорка, такие как Studio 54, The Mudd Club, где употребление наркотиков было явлением обыденным, способствовали росту зависимости. Смерть ее первого агента и подруги Вильгельмины Купер, умершей от рака в 40-летнем возрасте, стала для нее настоящей трагедией, пережить которую она пыталась при помощи двойной дозы героина. В своем дневнике она писала: «Я не знаю, что происходит в моей жизни, мне кажется, что для меня в ней не осталось ничего хорошего. Мне так плохо, и так ужасно грустно. Я хочу, чтобы Вильгельмина не умерла. Она была так прекрасна, с ней было так замечательно говорить о работе. Я плачу каждый день все последнее время. Если бы я знала, что делать … Я молюсь, чтобы все встало на свои места «.

К началу 1981 года ее увлечение наркотиками перерастает в настоящую героиноманию. Гибель в автокатастрофе ее первого фотографа Криса фон Вангенхайма стала той последней чертой, после которой Джиа стремительно начинает утрачивать связь с реальностью. Она словно обезумела и смогла остановиться лишь после того, как была арестована в результате полицейской погони, находясь за рулем в невменяемом состоянии.
После курса реабилитации в 1982 Джиа пытается вернуться к работе. Ей дают еще один шанс – она подписывает контракт с агентством Elit. Но соблазны большого города слишком велики. В апреле того же года она в последний раз снимается в студии Франческо Скавулло для обложки Cosmopolitan. Злые языки тогда утверждали, что заложенные за спину руки модели – попытка скрыть следы уколов, хотя Скавулло в своем интервью опроверг эти слухи, сказав, что таким образом пытался скрыть лишний вес, который набрала Джиа во время лечения. Фотограф пытался поддержать ее, так как считал ее одной из лучших моделей в своем творчестве: «Было только три девушки в моей карьере, которые вошли в студию, и я сказал: «Вау!». Джия была последней из них». Как бы там ни было эта работа вдохнула новую жизнь ее карьеру. Ей предлагают тысячи долларов в день и съемки для европейских каталогов. Однако, пагубное пристрастие сделало свое дело: на съемках для Otto Versand в Тунисе Джия была уволена, когда выяснилось, что она принимала героин между дублями.

В 1983 Джиа навсегда покидает Нью-Йорк и возвращается к отцу в Филадельфию. Ее зависимость прогрессирует. Все деньги потрачены на наркотики. Она предпринимает еще несколько попыток лечения, но все безуспешно. В 1986 ей ставят страшный диагноз СПИД. Осенью того же года жуткие страдания Джии Каранджи закончились. В интервью для книги Франческо Скавулло «Женщины Скавулло» еще в 1982 Джия сама сформулировала точку зрения, откуда, по ее мнению, вытекают все ее проблемы: «…мир, кажется, основан на деньгах и сексе. И я ищу лучшие вещи, чем это — счастье, любовь и заботу. Я думаю, что у Бога есть план для меня, но я не думаю, что в этой жизни».

Несмотря на трагическую судьбу, Джиа Каранджи оказала уникальное влияние на мировую моду. Будучи одной из первых супермоделей, она явилась предшественницей таких звезд 90-х, как Клаудия Шиффер и Синди Кроуфорд. За внешнюю схожесть Синди Кроуфорд часто называли «маленькая Джиа». Ее раскованная манера позировать и нестандартный по тем временам цвет волос, положили начало эре нового стиля в модной фотографии, более чувственного и сексуального.
Джиа Каранджи послужила прообразом героини фильма «Джиа» с Анджелиной Джоли в главной роли.